Новости всё Hi-Tech - iCity.life Кемерово

Стоит ли говорить, что медицина в наше время весьма успешно продвигается. Прошли уже дни сомнительной анестезии и экспериментальной хирургии. Мы узнаем все больше о том, что болезни делают с телом и как их лечить. Но можем ли мы стать лучше в этом деле? Конечно. Некоторые болезни еще путают врачей. Пациенты страдают. Местами улучшилась, местами — вовсе нет.

«Если вас посещает лечащий врач, он наверняка использует стетоскоп. Кровяное давление он измеряет манжетой. Вещи, которые были 100 лет назад, до сих пор остаются основным средством диагностики при первой встрече», говорил Винод Косла на конференции, посвященной экспоненциальной медицине, проведенной Singularity University.

Будучи предпринимателем, изобретателем и технологом, Косла основал Sun Microsystems. В наши дни его компания Khosla Ventures инвестирует и помогает развиваться технологическим компаниям.

Когда Косла вглядывается в будущее здравоохранения на 10 или 15 лет, он видит медицинский пейзаж, кипящий голодными к данным алгоритмами, вроде AlphaGo от Google, а не врачей, к которым мы привыкли.

«Медицина улучшилась с практической точки зрения», говорит Косла. «Но теперь, я думаю, пришло время превратить эту практику в науку о медицине».

Для этого нам придется передать медицинскую экспертизу машинам.

Люди не созданы для обработки обширных и постоянно растущих объемов данных о состоянии здоровья, которые генерируют новейшие технологии. От датчиков здоровья до секвенирования полного генома, наш мир наводняется данными, и точек этих данных скоро будет больше, чем звезд во Вселенной.

Ну какой мозг сможет обработать всю эту информацию? Мы быстро теряем хватку по этой позиции.

По словам Косла, в США все больше людей умирают от ошибочного диагноза, ошибки хирурга и действия лекарств со смертельным исходом, чем в дорожно-транспортных происшествиях. И в том и в другом случае решает человеческая ошибка, чаще всего.

В прошлом проблемой была нехватка информации. Мы полагались на обучение, опыт и интуицию, чтобы заполнить этот пробел. Однако постепенно и чрезмерная информация становится проблемой.

Косла говорит, что диагностировать заболевания можно с одним только биомаркером — химической сигнатурой болезни — либо глядя на 300 биомаркеров. Можно взглянуть на пациента перед собой и сравнить его с несколькими другими пациентами, которых ты принимал, либо же просканировать базу данных из 100 миллионов пациентов на предмет поиска последней сотни или тысячи с подобными симптомами.

Гарвард, Стэнфорд — неважно. Ни один врач с таким не справится.

«По большей части то, зачем мы обращаемся к врачам — за диагнозом, гениальным прозрением доктора Хауса, выписанным рецептом, — все чаще это будет ложиться на плечи машин, оставляя человеку совершенно другую роль в отношении пациента и врача», говорит Косла.

Но ведь все мы этого хотели бы. Освобождение врачей от невозможной задачи сопоставления стопок медицинской информации означает, что они смогут уделить больше внимания заботе о пациентах и развитию технологий.

На данный момент у нас есть специалисты во всем. Ни один из них не общается с другим так, как мы хотели бы. Но ведь у пациента в среднем семь крупных симптомов. Разве не было бы лучше, если бы эти симптомы последовательно изучил искусственный интеллект, а один врач — не семь — передал эти результаты пациенту?

Эта новая модель перевернет здравоохранения с ног на голову. Вместо того чтобы слоняться от специалиста к специалисту, пациенты смогут получить первичную консультацию от врача или даже медсестры. Эта единая точка контакта позволит пациенту оставаться в зоне комфорта и получать всю необходимую помощь.

«Мы выбираем не самого умного, а самого заботливого. Если вы собираетесь лечить людей, заботиться о них, почему бы не выбрать самый гуманный подход?».